Я часто жалею, что мысли невозможно записывать на ходу.
Сколько бы можно было сказать про падающие прямо на нос листья, прохладный ветер на набережной, про греющий руки термос с чаем и шебуршание мешка апельсиновых корочек при открывании шкафа? Сколько листов бумаги было бы исписано мыслями о погоде, рифмованными строчками невпопад, пачками счастливых билетиков и бесконечно просыпающейся в дырки карманов мелочи?
И неспособность записывать мысли совершенно не заменить на бубнение под диктофон — ведь почти никогда невозможно произнести мысль - ее, такую сложную и многогранную — парой фраз, часто пустых и безжизненных, продиктованных нормами языка и количеством людей вокруг.
Как бы я хотел обратить свои мысли в текст. Текст, который ты сможешь перечитывать вечерами в те дни, когда я далеко, когда слышен перестук колес, когда солнце совершает переворот, вставая на западе. Как рассказать, что когда при расставании наши руки перестают удерживать друг друга, мир теряет краски, становясь тускло-серым как газетная полоса?.. Как описать чудовищное состояние разрыва, когда ты сидишь на крыше, подпирая локтями знак бесконечности и считаешь медленно капающие минуты до пятого по счету рассвета?
Мысли, мысли — мысли материальны так же, как слизывающий небрежно оставленное на столе масло кот, который затем довольно уснет на твоей подушке.
А я буду смотреть, смотреть на него и думать:
«Черт...
А где же...ты?»
Сколько бы можно было сказать про падающие прямо на нос листья, прохладный ветер на набережной, про греющий руки термос с чаем и шебуршание мешка апельсиновых корочек при открывании шкафа? Сколько листов бумаги было бы исписано мыслями о погоде, рифмованными строчками невпопад, пачками счастливых билетиков и бесконечно просыпающейся в дырки карманов мелочи?
И неспособность записывать мысли совершенно не заменить на бубнение под диктофон — ведь почти никогда невозможно произнести мысль - ее, такую сложную и многогранную — парой фраз, часто пустых и безжизненных, продиктованных нормами языка и количеством людей вокруг.
Как бы я хотел обратить свои мысли в текст. Текст, который ты сможешь перечитывать вечерами в те дни, когда я далеко, когда слышен перестук колес, когда солнце совершает переворот, вставая на западе. Как рассказать, что когда при расставании наши руки перестают удерживать друг друга, мир теряет краски, становясь тускло-серым как газетная полоса?.. Как описать чудовищное состояние разрыва, когда ты сидишь на крыше, подпирая локтями знак бесконечности и считаешь медленно капающие минуты до пятого по счету рассвета?
Мысли, мысли — мысли материальны так же, как слизывающий небрежно оставленное на столе масло кот, который затем довольно уснет на твоей подушке.
А я буду смотреть, смотреть на него и думать:
«Черт...
А где же...ты?»
